06 марта, 2012
Долой сибирский сепаратизм!
Сибирское движение в 2010-2011 годах добилось крупного успеха, провозгласив существование сибирской нации на переписи населения 2010 года. Несмотря на нежелание государственных органов это признавать, несмотря на попытки спрятать численность сибиряков, тем не менее, переписная кампания удалась, а несложные манипуляции Росстата были легко расшифрованы.
Нас около 4 млн. человек и наша численность будет прирастать за счет тех, кто пока еще выражает только территориальное распределение.
Теперь на повестке дня дальнейшее развитие и укрепление сибирской нации, и в этом деле есть большое препятствие, которое нужно срочно устранить. Это препятствие – сибирский сепаратизм. С самого начала сибдвижения, эта идея вредила и разлагала движение, уничтожала результаты и срывала любые позитивные инициативы. С ней надо покончить как можно быстрее.
Немного истории
Сама по себе идея сепаратизма пришла из арсенала областничества, сторонники которого полностью доминировали в сибирском движении. Идею отделения Сибири от России высказывали Н.М. Ядринцев и Г.И. Потанин еще в середине XIX века, но реализовать эту идею не смогли. Во время революции 1917-1918 года вновь создались условия для отделения, и 4 (17) июля 1918 года появилась Декларация о государственном суверенитете Сибири.
Все эти известные исторические события очень грели душу областникам и побудили их в начале 1990-х годов провести потворную попытку отделения Сибири сначала в виде образования «Сибирской республики», а потом уже путем провозглашения ее государственного суверенитета. Попытки эти были неудачными и быстро захлебнулись. Однако, областники доминировали во всем, что касалось Сибири и сибиряков, и при всяком удобном случае они проталкивали свою идеологию. Потому, когда в Живом Журнале летом 2005 года появилось сибирское движение, то оно сразу же оказалось в областнической стихии со всеми его бело-зелеными знаменами и потрясанием Декларацией независимости.
Нам далеко не сразу удалось преодолеть это влияние областничества, и в этом процессе можно выделить три этапа. Первый этап состоял в выяснении того, что за ссылками на Декларацию о государственном суверенитете Сибири ничего не стоит. Областники опирались на подделанную историю, конец которой был обрезан. Конец же был такой. 3 ноября 1918 года Временное Сибирское правительство отменило свою декларацию о государственном суверенитете. Бывший член этого правительства Г.К. Гинс в своих воспоминаниях приводит полный текст этого решения, из которого нужно процитировать его заключение: «В сознании священного для всех народов и частей России патриотического долга Сибирское Правительство, получив гарантии, что начала автономии Сибири будут восстановлены и укреплены, как только минут все трудности политического положения России, ныне во имя интересов общегосударственных постановило: в отмену декларации 4 июля 1918 года «О государственной самостоятельности Сибири», сложить с себя верховное управление и всю полноту власти на территории Сибири передать Временному Правительству Всероссийскому».
Итак, декларация о независимости Сибири была отменена самим правительством Сибири, а независимость просуществовала 122 дня. Это был очень интересный факт, показывающий, что сторонники сепаратизма ссылались, по сути дела, на пустышку. Декларация, отмененная и отброшенная самими же ее авторами, не могла служить чему-либо основанием. Когда я стал ссылаться на этот факт, то произошли первые серьезные столкновения внутри нашего тогдашнего сообщества.
По итогам обсуждения 2005-2006 годов, я написал книгу «Идея сибирской самостоятельности вчера и сегодня», в которой совершенно не использовал слова «сепаратизм» и «независимость», и не использовал сознательно. Более детальное изучение печального опыта 122-дневной независимости привело меня к мысли, что важна способность к совершению самостоятельных действий, а не политическая форма, сама по себе. Потому речь шла о самостоятельности и подчеркивалось, что это свойство сибиряков возможно в рамках любой политической формы. Уже тогда сепаратизм мной критиковался, хотя и не очень подробно, что, впрочем, нимало не мешало многих принимать меня за «сибирского сепаратиста». Невежеству людей нет предела – с этим сталкиваемся каждый день.
Второй этап состоял в поляризации и фракционировании. Он занял несколько лет и был связан с выработкой концепции сибирской нации, начатой к реализации летом 2010 года. Провозгласить саму идею сибирской нации было вовсе не так-то легко, поскольку нам не на что было опираться. Областники нам постоянно подсовывали идеи, что мол, надо «выступать за независимость», и что «все жители Сибири – сибиряки». Весь вред и разрушительное воздействие этих идей нам стали ясны много позже, но мы их отвергали интуитивно уже на первых порах фракционирования.
Решающих факторов было два: языковой проект Ярослава Золотарева, который сумел восстановить сибирский язык и вывести его на уровень нормального литературного языка, а также мои тезисы о том, что сибиряки отличаются от русских и это два разных народа, с разной психологией и разными интересами. В несколько доработанном виде эти тезисы легли в основу установочных статей перед началом переписи населения 2010 года. Помимо этого я выдвинул концепцию хозяйственной реконструкции Сибири на основе полной роботизации и автоматизации.
Областники и сепаратисты выступали при всяком удобном случае против всех наших инициатив. Сибирский язык подвергался шельмованию и осмеиванию, как и идея роботизации, а также говорилось, что «жители Сибири – это сибиряк», и делался даже более крайний вывод, конкретно направленный против нас, мол, «сибиряк только тот, кто в настоящий момент живет в Сибири». Мы долго и упорно спорили против этого абсурда, и в этих условиях состоялась известная переписная кампания 2010 года, в которой сепаратисты нас если и поддержали, то только на словах.
Третий этап был связан с решительным размежеванием летом 2011 года. Разногласий накопилось уже столько, что любая стычка могла привести к разрыву. Так оно и произошло в июле 2011 года, когда спор о том, кто будет управлять сообществом «Реальные сибиряки» в Живом Журнале, вылился в грандиозное столкновение, после которого, наконец, произошло размежевание между сторонниками развития сибирской нации и сторонниками сибирского сепаратизма. Теперь нужно только это размежевание закрепить.
Можно ли создать «Республику Сибирь»?
Обычно сторонники сепаратизма отвечают на этот вопрос утвердительно, в том духе, что есть полезные ископаемые там, нефть и газ, значит есть условия. Этим они выдавали свою политическую незрелость и прямо-таки детскую наивность в этом вопросе. Буквально несколько примеров и станет понятно, что сибирский сепаратизм – это просто детский сад по уровню восприятия политической реальности.
Мой скепсис по поводу перспектив сибирского сепаратизма еще с 2005-2006 годов основывался на опыте независимости Казахстана. Несмотря на то, что республика получила ее в чрезвычайно благоприятных условиях, тем не менее проблем и трудностей у них было было чем достаточно. Пример Казахстана интересен тем, что условия Казахстана и Сибири почти одинаковы, и можно проводить сопоставление.
Начнем с элементарного – независимость надо провозгласить. По общепринятой практике это решение принимает представительный орган. В Казахстане это был Верховный Совет Казахской ССР, который собрался и принял соответствующую декларацию. Теперь вопрос – есть ли такой представительный орган в Сибири? Совершенно очевидно, что нет. Есть представительные органы регионов, а их много, только в СФО имеется 12 региональных парламентов, не считая тяготеющих к Сибири регионов других округов. И склонить их к единой позиции чрезвычайно затруднительно.
Сепаратисты представляют себе дело так: вышел и выкрикнул. Да, бывали случаи, когда независимость провозглашалась единолично, как в Индонезии ее провозгласил доктор Сукарно. Только потом это решение утверждалось все тем же самым представительным органом. Решение о государственном суверенитете должно быть всенародным, а этого сибирские сепаратисты достигнуть не могут и не смогут.
Некоторые сепаратисты, например Михаил Кулехов из Иркутска, полагают, что стоит только провозгласить независимость, как на следующий же день можно уже гнать потоки нефти и газа на экспорт. Это, конечно, дичайшая наивность и полное незнание международной практики. Чтобы с кем-то торговать, нужен межгосударственный договор, точнее, целая их пачка: договор о торговле, договор о взаимных расчетах и банках, договор о грузоперевозках и множество еще других договоров. Без них механизм торговли остановится. Будет невозможно ни заключить контракт, ни оплатить его, ни вывезти продукцию – ничего.
Потому первое и главное условие – это международное признание. Только когда государство признано, только тогда возможны переговоры и заключение договоров. Если признания нет, то ничего нет. Сепаратисты над этим вопросом не думают, и совершенно зря. Признание и установление дипотношений является самой сложной и ответственной операцией для любого новорожденного государства. Для этого нужны политические условия, для этого нужны дипломаты, знающие тонкости протокола и оформления необходимых бумаг, для этого нужно знать и соблюдать обычаи межгосударственных отношений.
Казахстану несказанно повезло: становление независимости проходило в исключительно благоприятных условиях. Во-первых, Казахстан уже был сформировавшимся государством со всеми институтами. Во-вторых, у него имелся статус государства – члена СССР, и после Беловежского соглашения о роспуске Союза у Казахстана были все права независимого государства. В-третьих, ему благоприятствовали политические условия. В-четвертых, становлению казхастанской дипломатии помогал МИД России, унаследовавший всю структуру могучего МИД СССР.
Есть ли что-то подобное у Сибири? Нет. Ни сложившегося государства и его институтов, ни статуса, ни благоприятных политический условий, ни возможной помощи со стороны. Только полный безумец в таких условиях может надеяться на успешное отделение.
Теперь о политических условиях. На деле, все права и статусы Казахстана были бы бумагой, если бы не одно обстоятельство, которое стало веской причиной его быстрейшего признания. На территории Казахстана было размещено 1400 ядерных боеголовок – четвертый в мире ядерный арсенал. Признание Казахстана ядерным государством ломало всю структуру Договора о нераспространении ядерного оружия. Потому США были готовы на немедленные и широчайшие уступки, лишь бы Казахстан отказался от ядерного оружия. Разумеется, признание и установление дипотношений в первую очередь. Пример США – указание всем остальным. Все союзники и сторонники США тоже потянулись в Алма-Ату с выражением признания и предложением об установлении дипотношений. Кроме того, в США тогда была некоторая эйфория от распада СССР, американцы были очень добрыми и готовы были помогать «молодым демократиям»
У Сибири совершенно другая ситуация, и у США нет ни одной причины выступать с признанием сибирской независимости, даже если таковая будет объявлена. Нет в Сибири ничего интересного для американской политики, и тем более того, что касалось бы их жизненных интересов. Соответственно и остальные страны тоже не станут спешить с выражением признания. Неудачный опыт признания Южной Осетии и Абхазии показал, что если нет признания от ведущих держав, то ничего и не получится.
Таким образом, перед сибирскими сепаратистами стоит крайне неприятная перспектива на случай их «прыжка в отделение» – превращение Сибири в огромное непризнанное государство. Вот тогда Сибирь окажется в центре международного внимания, только в качестве проблемы, которую нужно быстро разрешить. В мире есть немало мелких непризнанных государств, которые никому особо жить не мешают, но вот непризнанное государство с территорией в пятую часть всего Евразийского материка станет одной из крупнейших международных проблем. В этом случае, ни Михаила Кулехова, ни Марию Митренину, ни Артема Лоскутова, ни прочих сторонников сибирского сепаратизма никто спрашивать не будет. Все будет решено без них.
Таким образом, обзор условий для возможного создания «Сибирской Республики» показывает – условия эти настолько плохи, что поражение и провал всей инициативы практически гарантирован, тогда как шансы на успех исчезающе малы. Если рассматривать перспективное развитие мировой политики, то видно, что в ближайшие 15-20 лет сколько-нибудь благоприятных условий для сибирской независимости не сложится. Уже это веская причина для полного отказа от идей сепаратизма.
Причина стремления к сепаратизму
На этом можно было бы остановиться, но зная чрезвычайную упертость сторонников сепаратизма, которые готовы отрицать очевидные факты, нужно продолжить разбор вопроса.
Для успешной независимости нужно по крайней мере два фактора: наличие хотя бы минимальной государственной структуры и поддержка населения. Первое необходимо для быстрейшего разрешения множества вопросов, административных, хозяйственных, политических. Без второго фактора, поддержки населения, строительство независимости невозможно, ибо именно населению придется вынести все тяготы первых лет независимости.
Казахстану в этом отношении повезло, поскольку как союзное государство, Казахская ССР имела свое правительство, министерства, административные органы, в которых было достаточное количество квалифицированных управленцев. И все равно, распад СССР привел к такой встряске, что на преодоление всех последствий этого кризиса потребовалось более 10 лет. В Сибири, как уже говорилось, нет ни государственного аппарата, ни административных органов, а есть «лоскутное одеяло» из около 20 региональных администраций и правительств. Их возможности недостаточны уже сейчас, их не хватает даже на управление своими регионами. Для общесибирского размаха нет ни одного человека, которого можно было бы сразу и сходу назначить, скажем, министром финансов, министром промышленности, министром внутренних дел Сибири или на другой подобный пост. Реалистичный анализ возможностей показывает, что государственный аппарат в Сибири создавать не из чего и не из кого. Только сепаратистов это нимало не беспокоит. Им главное «прокукарекать» независимость, а там хоть не рассветай.
В вопросе поддержки населением, Казахстану тоже изрядно повезло, поскольку основная часть населения – казахи, независимость, конечно, поддерживали. Но все равно, потери за счет выезда русских, немцев, евреев, корейцев были очень велики и чувствительны. Большие трудности пришлось пережить и тем, кто остался. Душевой ВВП в начале независимости в Казахстане составлял 700 долларов, как в беднейших африканских странах. Но было ядро, которое перемены поддерживало, и оно смогло дождаться того времени, когда Нурсултан Назарбаев разрешит экономические проблемы.
Что же до Сибири, то тут нет такой массовой и однозначной поддержки независимости. Любые прикидки показывают, что подавляющее большинство против, причем весьма категорично. То меньшинство, которое высказывается на словах в поддержку отделения, на практике совершенно беспомощно и не готово впрягаться в ярмо крайне тяжелого и сложного государственного строительства в неблагоприятных условиях. И уж точно не готово пожить некоторое время в условиях резкого падения уровня жизни.
Сторонники сепаратизма факт отсутствия у них массовой поддержки населения просто отвергают и замалчивают. Они вообще никак это не комментируют. Долгое время было непонятно, почему так, поскольку любой человек, ставящий перед собой столь масштабные политические цели, должен об этом хоть чуть-чуть думать. Но лишь результаты столкновения и размежевания в июле-августе 2011 года дали ответ на этот вопрос. Все дело в том, что большинство сторонников отделения Сибири вовсе не хочет заниматься государственным строительством и политикой, а хочет присосаться к природным ресурсам и побольше наворовать лично для себя. Они полагают, что провозглашение независимости устранит если не всех, то хотя бы большинство собственников, и они получат вожделенный доступ к ресурсами и деньгам. Причина их сепаратизма, несмотря на все вышеописанные условия, это просто банальное желание хапнуть для себя, любой ценой и невзирая на последствия. Некоторые из них доходили даже до открытой пропаганды этого воровства.
Сепаратистская беспринципность
Вообще, сторонники сепаратизма – довольно беспринципные люди. Им все равно, у кого брать. Поскольку их сепаратизм не находит поддержки, то они пытаются развернуть борьбу под лозунгом «Хватит кормить Москву!», на основе идеи, что Сибирь – это якобы колония.
Тут они просто берут и пересказывают идеи Ядринцева, совершенно не замечая того, что произошло после выхода его книги. В советское время Сибирь в значительной степени перестала быть колонией, и превратилась в важный индустриальный центр, без которого ни СССР, ни Россия не могут существовать. Просто этой деколонизации Сибири не повезло – она проходила во время войны и сразу после нее, была связана с военным производством и была покрыта секретностью. Только сейчас становятся известны основные черты того, что в Сибири возникло. Это, например, «ракетный ТПК» в Красноярске: комплекс производств ракетной техники, от проектирования и заготовки сырья до готовых к пуску ракет. Этот «ракетный ТПК» может даже в своем нынешнем полуразобранном виде построить и запустить ракету-носитель в космос. Нужно только оборудовать стартовую площадку.
Если приподнять эту завесу секретности, то мы увидим, что Сибирь имеет индустриальный комплекс, о котором многие страны могут только мечтать. Сибирь с «ракетным ТПК» и многими другими такими же научно-индустриальными комплексами – вовсе не колония. Наша дорога к процветанию и благосостоянию Сибири оказывается намного короче, чем представлялось вначале, и надо лишь грамотно воспользоваться имеющимся потенциалом.
Сепаратисты же ничего этого не знают и знать не хотят. Поскольку реальная подкладка их сеператизма – это стремление к легким деньгам любой ценой, личному обогащению, то им все равно, чем заниматься и с кого пытаться брать деньги. К примеру, Мария Митренина зарабатывает на своем сайте и пытается за счет сибирской тематики поднимать посещаемость. ОД «Сибиряки» в Томске пытаются договориться с местной администрацией, для чего демонстрируют свою верноподданность, хотя лозунг «Хватит кормить Москву!» им тоже не чужд. Дмитрий Марголин и Артем Лоскутов пытаются продвигать интересы новосибирских дорожников, для чего даже на деньги дорожников сняли фильм «Нефть в обмен на ничего». Основное требование – чтобы федеральная власть давала одной Новосибирской области 16-20 млрд. рублей в год на строительство дорог «первой категории».
При внимательном рассмотрении получается картина мелкого и мельчайшего бизнеса под прикрытием сепаратистской риторики и с надеждами на большой куш, если вдруг их мечты о «Сибирской Республике» сбудутся. Впрочем, не сбудутся. Таким беспринципным людям ничего не светит, и справиться со столь крупной политической задачей им явно не по силам, что бы они о себе не говорили.
Таким образом, сибирский сепаратизм при внимательном анализе предстает совершенно пустой и нереализуемой идеей, имеющей только одно практическое назначение. Ряд людей с помощью этой идеи надували себе щеки, выдавая себя за крупных и влиятельных фигур. Если рассматривать галерею представителей сибирского сепаратизма за последние 20 лет, то виден целый ряд мелких персон, пытавшихся поняться на сепаратизме. Их мелкость и маргинализм в сочетании с претензиями доходили до анекдотов.
Несчастье сибиряков состояло в том, что эти мелкие и мельчайшие люди буквально оккупировали и монополизировали все темы, связанные с Сибирью, и заблокировали всякое позитивное развитие сибирячества. По первым годам нам тоже приходилось испытывать их влияние, хотя они каждый день наносили нам вред, тормозили и срывали всякую работу. С 2005 по 2010 год нельзя припомнить ни одной удачной кампании или акции – все было сорвано, провалено и опошлено этими сепаратистами. Успех переписной кампании состоял только в том, что они не успели ее сорвать. Конечно, будь мы поопытнее, мы бы их сразу вынесли. Но на деле нам пришлось многому учиться на опыте, и потому размежевание с сепаратистами затянулось.
В длинной истории сибирского сепаратизма пора поставить точку. За 150 лет достойные упоминания попытки провозгласить независимость предпринимались три раза. Все три раза неудачно. Самая успешная попытка в 1918 году окончилась не только полным провалом, но и добровольным отречением от провозглашенной независимости. Все это показывает и доказывает мертворожденность этой идеи. Следовать ей – значит обречь себя на гарантированный провал.
Выгоды России для Сибири
Наша цель – формирование сибирской нации, которая провозгласила о своем существовании на переписи населения в 2010 году. Как показывают социологические исследования, сибирская нация формировалась последние 20 лет. В 1991 году людей с самоидентификацией «сибиряк» было 15%, в 2000 – 30%, в 2005 – 50%, в 2010 – 75%. Правда, это не только национальная самоидентификация, но и территориальная, по месту жительства, однако сам по себе процесс показательный. Большинство жителей Сибири, не относящиеся к местным народам, отделяют себя от русских хотя бы местом жительства. Пока еще существует в больших масштабах двойная самоидентификация, а сибирская нация имеет крайне размытые и нечеткие границы.
Этот процесс развития сибирского самоопределения, как в национальном, так и в территориальном смысле, прошел без какого-либо сепаратизма. а состоявшись, он не привел к отделению Сибири. Все страшилки и «прогнозы», которые в изобилии раздавались все эти годы, на деле, на практике, оказались абсолютно беспочвенными и оторванными от реальности.
Для того, чтобы нам осознать себя нацией сибиряков, не нужно никакого отделения. Нужно лишь принять это решение и принять определенную его аргументацию и обоснование. Такое право у нас есть по Конституции РФ (статья 26). Переписная кампания 2010 года была реализацией этого права.
Для того, чтобы возрождать и использовать сибирский язык, развивать сибирскую культуру, специфически сибирское мышление, для этого также не требуется никакого отделения. Та же самая статья 26 Конституции РФ определяет это право. Но дело даже не в конституционных правах. Можно поставить вопрос и по-другому: кто нам мешает возрождать и использовать сибирский язык? Кто нам мешает думать и воспринимать мир особенным, сибирским, образом? Ответ, думается, совершенно очевиден.
Сепаратисты говорят, что мол, «все забирает Москва». Да бред это все. Ярослав Золотарев сделал работу по возрождению сибирского языка в одиночку без каких-либо средств, и выложил результаты в Интернет. По мере роста интереса к нему, дело дойдет и до бумажных изданий. Он же сделал пробу работы информационного агентства на сибирском языке и тоже удачно. При желании это можно восстановить и развить. Чтобы жить, думать и говорить по-сибирски, нам требуются только собственное желание и собственные усилия. И это доказано практикой.
Собственно, развивать свой язык и свою культуру мы должны сами, своими силами и за свой счет. Государство нам, конечно, может оказать какую-то помощь, но в целом это наше внутреннее национальное дело.
Потом, нужно признать правду – нефтяные деньги не есть деньги, заработанные сибиряками. Вообще, крупная промышленность, в том числе и нефтяная, была создана общими усилиями всего Союза, и в этом деле сибиряки принимали участие наравне со всеми. До этого сибиряки нефть и газ никак не использовали. Следовательно, то что сейчас доходы от нефти, газа, угля, металла делятся на всех – это справедливо.
Перед нами стоит две основные хозяйственные задачи: научиться управлять этим имеющимся хозяйственным комплексом, развивать и совершенствовать, а также научиться создавать что-то свое, специфически сибирское. Это большие, сложные и трудные задачи, и решение их сепаратистскими воплями, как несложно понять, не достигается. Чтение книг и самообразование тут намного полезнее. Для становления и развития сибирской нации, нам нужно максимально использовать весь культурный, образовательный и научный потенциал России. Он в нашем распоряжении и мы не отделены от него границами и языковым барьером.
Вопрос о сибирской нации нужно поставить также политически. Мир вокруг нас жестокий и агрессивный, и небольшим нациям в нем живется, как правило, плохо. Сибиряки никак не встроены в сложившуюся систему политических отношений, союзничества и поддержки, которая многим дает огромные преимущества. Дмитрий Марголин, учившийся в Израиле, считает, что можно пойти по израильскому пути. С моей точки зрения это чистый абсурд и политическая наивность. Израиль стал союзником США еще в 1950-х годах, когда США отчаянно нуждались в союзниках и «пушечном мясе» против мощного национал-освободительного движения в Африке и социалистического прилива на Ближнем Востоке. Теперь стать таким же союзником невозможно: США и так обладают полным превосходством в мире и могут сами проводить свою политику, как пожелают. Кстати, они довольно давно торгуют израильскими интересами и история арабо-израильских переговоров в этом смысле весьма поучительна.
В России сибиряки все же пользуются значительными политическими ресурсами крупной страны, постоянного члена Совета Безопасности ООН, находятся под ядерным зонтиком, и в общем-то, не испытывают серьезных проблем с безопасностью. Некоторые угрозы, которые можно прогнозировать, больше гипотетические, чем реальные. Мы вообще в хорошем положении. От своеволия США нас прикрывает российский ядерный зонтик и удаленность от акваторий океанов. В этом смысле Сибирь – самое безопасное место на планете, которое ВМФ США не могут атаковать своими ударными авианосными группировками, не хватает боевого радиуса ни самолетов, ни крылатых ракет. От неспокойного южного региона нас полностью прикрывает Казахстан. От Китая мы отделены мощной горной грядой, которую любой армии очень трудно преодолеть. Мало какая нация в мире может рассчитывать на такие условия безопасности. Сравнительно небольшие усилия по укреплению обороны сведут и гипотетические угрозы к нулю. С этой точки зрения, сепаратизм и отделение – это не улучшение, а резкое ухудшение безопасности Сибири.
Если объективно оценивать наше положение в России и в мире, то становится совершенно понятно и очевидно, что нам выгодно поддерживать Россию, и это создает для нас особо благоприятные условия для нашего быстрого национального развития. Ни в каком другом положении мы таких условий не получим, и это надо осознавать особенно четко.
Дмитрий ВЕРХОТУРОВ
